Николай николаевич зиновьев стихи, Могилы ушедших поэтов. Зиновьев Николай Николаевич ()
Сквозь мрак, рожденный злобным словом, Сквозь кровь и месть, сквозь ложь и лесть Она своим негромким звоном Благую весть мне шлет: «Я есть». А свои голубые глаза Потерял я в двенадцатом веке, При внезапном степняцком набеге Враз они покатились с лица. Но разве так лихо, так лихо все можно, как чай, размешать? Как будто что-то отгадалось, но до конца не приоткрылось.
И друг другу стали мы Словно псы цепные. Дай мне, Бог, Хотя б увидеть человека, Которому Ты так помог.
И скачет сердце по следам Давно ушедших поколений. Там подвиг духа, подвиг ратный Спасают отчие края, Сильна там Родина моя… И горек сердцу путь обратный. И чтоб от этого мерцанья Сказали прямо и светло: «Он был поэтом отрицанья, Но отрицал он только зло». Жить этой жизни вопреки — Вот в чём задача из задач. Но как о стену биться лбом, Храня улыбку на лице?.. Как и в задачнике любом Ответ, увы, всегда в конце. Два-три каких-то километра: И снова крест или цветы. Жизнь проходит как бы между… Но ещё таю надежду.
Но не скажу ли я потом Друзьями в кровь разбитым ртом: «Вот тебе, дружок, и плата За все добрые дела. Возвращайся, жизнь, обратно. Будь такой, какой была». А душа как скукожилась, брат! Жив — и то уже Божия милость, Хотя жизнь и похожа на ад. Но не ад же, а только похожа, Гложет грусть за родные края… Что за женщина — кости да кожа — Бродит, беды людские итожа?
Это — муза, простите, моя. А в руках ее толстая книга, Хоть и слабы ее рамена, Всех прорабов бесовского ига В ней запишет она имена. Воспетый и в стихах, и в пьесах, Он, как отец к своим сынам, Уж много лет как на протезах, — Что ни весна, — приходит к нам. Он и страшнее, и прекрасней Всех отмечаемых годин. Один такой в России праздник. И слава Богу, что один. Мне ночами под крики «Ату! На склоне лет стоит кривой стакан, — В него нальешь едва ли половину. На склоне лет трудней попасть в капкан, Как старому, седому лисовину.
На склоне лет всегда сильней кровит В честнoм бою полученная рана, На склоне лет за правду бьются рьяно… На склоне лет не всякий устоит. Что ты увидеть можешь горше, Чем у планеты развращённой Вместо оси — шест стриптизёрши? А русский спит в своём сарае, Презрев нужду и неуют, И снится сон ему о рае, Где сладко ангелы поют….
И просыпаются все разно: Японец весь в надежде зыбкой, Китаец с миной несуразной, Стамбулец с громкой бранью грязной, А русский… с благостной улыбкой. Либо очень мало денег, Либо денег слишком много.
Этих крайностей опасных Избежать — тяжёлый труд. Грустно в лагере несчастных, А счастливых стан не тут…. А если ангела-хранителя Тебе отдам я своего? Пусть у тебя их будет двое, И безопасней станет путь — Ведь время нынче-то какое!
А я уж как-нибудь…. В коробку кинул сто рублей, Хотел казаться я добрей, Чем есть на самом деле. Но русский дух — нет шире духа. Ты подал их не от души. И я пристыженный и робкий, Взяв свою сотню из коробки, Поплёлся медленно к воротам, В душе гордясь своим народом. Я под небом твоим тусклым Понял это не вчера: Чтоб тебе остаться русским, Куликовым стать пора. А иначе тебя сгорбит, Стиснет страшная беда — Станешь ты курганом скорби Аж до Страшного суда.
Будет летними ночами Золотая сниться рожь. Деревянными крестами До вершины зарастешь…. Нам осталось лишь зло неизбежное, Зло, с которым вступили мы в бой. Этот бой, он неравный, быть может. Победим или сгинем в бою? Но надеюсь: Господь да поможет Возродить нам Отчизну свою. И провалится зло неизбежное, На земле не оставив следа. Забудьте, милые, не надо… Труд — наказанье Божье нам. Как может быть мой дух высок, Когда до поту, до измору Я за говядины кусок Дворец роскошный строю вору?
Ведь я потворствую ему, Ведь я из их, выходит, своры… О век! Ни сердцу, ни уму, Ни духу не найти опоры. Не будь я русским и поэтом, Я бы уехал из страны. Расстрел, увы, не отменили — Он называться стал отстрел… И я во сне среди фамилий Свою случайно подсмотрел…. Та же, да не та. Чувство скорби усмири, Русский сирота. Над кладбищем солнца свет, Хриплый крик ворон.
Не купить ли пистолет И один патрон? Будь то сверхмодное пальто Или престижное авто, Поскольку точно знаю, кто Всем этим нас прельщает. Будь на виду! Всегда явлюсь на помощь». А что окажешься в аду, Умалчивает, сволочь. Отвечают: «Не пора». Сам развалина, а учишь.
Перестань нам докучать. Сам любил рюмашку». Не вернёт их ни искусство, Ни тем более мой стих. И Надежды зря не строй, И она есть в книге той. И ещё есть, для примера, В Книге той Любовь и Вера. И конечно, не секрет, Что ни лжи, ни зла в ней нет.
Не всё кончается со смертью — Я это чувствую нутром. От этой мысли замираю, Знаменье крестное кладу… Кто больше всех достоин рая? Кто на земле жил, как в аду? Коль так, то в путь в небесный рай не узкий, И, преимущественно, русский.
Привет, мои родные степи. Я уходил от вас, родных. Хотел я сбить с народа цепи, Но сам он держится за них. Он за сто лет так был напуган, Что стал послушен, как овца. Ослаб он телом, пал он духом, И терпеливо ждёт конца. И клонит шею он под игом, Зовёт барыгу «господин», Но я родился в поле Диком, В котором воин и один…. Да никто. Наверно, ветка. Я томился и скучал, Сердце билось редко-редко. Почему я не ответил На тот стук?
Вот в чём вопрос. Думал: ветку треплет ветер. А в окно стучал Христос. Он ушёл, пожав плечами, В наступающий рассвет… Я с тех пор не сплю ночами Уж не помню сколько лет. Хотя и там хватает лиха, Но не о том веду я речь: Там ещё можно свергнуть иго, Святую Русь нашу сберечь…. Струйки пота бегут по спине, Проступая пятном сквозь рубаху. По весне! По судьбе! По стране! Бьёт мужик своей тростью с размаху.
Вот устало присел на крыльце, Трёт ладони одна о другую, И улыбка его на лице… Не дай Бог вам увидеть такую. Играть не хочет лира миру, Которым правит сатана. Кто из поэтов не философ? И мне мир нынешний не мил.
И я поставлен пред вопросом: Сменить мне лиру или мир. Её годы-страницы листаю. Я ведь Родину очень люблю, А за что?
Никогда не узнаю. И не надо мне этого знать, Те слова не для смертного слуха. Мне довольно, что чёртова рать Знает силу скорбящего духа. На душе — на заплатке заплатка, Как ворон на могучем дубу.
И все нехристи косятся зло, И все черти плюются при этом. Мне несладко. Но мне повезло, Что родился я русским поэтом. Слава Богу и маме поклон. Повторяю я снова и снова: «Да не сдастся вовеки в полон Неподкупное русское слово! Но вдруг все с нами вновь на вы — Прошло, исчезло онеменье. Сильнее нет руки Москвы, Творящей крестное знаменье. Уйдёт беда водой в песок, Крестись, Москва, и бесов мучай, Но всё ж дави из камня сок Другой рукой, на всякий случай.
И загадка внезапная, тусклая, В душу мне, как слеза, заплыла: «Ты, бабуль, не Поэзия ль Русская? Меня в город не тянет ничуть. Мне милей мой заброшенный хутор. Ну, а в городе сумрак и муть, И стенания: «Бес нас попутал! Вот беда — не хватает мне сил, Или слов, или, может быть, веса: Я б на хутор всю Русь утащил От живущего в городе беса. Всё заморье к нам переползло, Исподволь подтачивая силы, Молча мировое сея зло.
Издаёт бесовские законы — На костях устраивать пиры… Отчего ж мы, русские, спокойны? Потому что это до поры…. Христос, они твои враги! Мурлыча, кот лежит в ногах. Я нищ, как многие; в итоге Мне б надо думать о деньгах. Пытаюсь, но не получается. Бог ближе русскому уму. Вот потому и не кончается Россия.
Только потому! Эх, олигархи… Жаль мне вас Всей жалостью поэта. Нельзя забыть ту жизни часть, Что детством называется…. Мысль в пыль избитая пятой Истории и времени. Но этой пылью золотой Путь освещаю в темени. Заставь его, Небесный Отче, Со стороны узреть себя. Даст Бог, от этого воззренья Его стошнит от омерзенья И станет он совсем иной, Как это было и со мной…. Оставляя кровью метки На извилистом пути, Поздно ночью сын соседки Нож домой принёс в груди.
Послезавтра будут плавно Гроб в могилу опускать… Да, забыл сказать о главном: Хоронить-то будут мать. Деда знаете Игната, Что ещё с войны с клюкой?
Так нельзя, тут нет и речи. Ведь не злом народ велик. Но как вспомню речи Тэтчер, Прав, по-своему, старик. Навек ушло шестое чувство. Я не хочу писать стихов. Я есть вместилище грехов — И всё! Плевал я на Искусство! Оно нам лжёт с тех самых пор, Как родилось.
Объявим вето. Все книги мира на костёр! Все, кроме Нового Завета. Международный клуб православных литераторов «Омилия». Потрясающие стихи! Николай, Бог дал Вам огромный дар слова!
Ваши стихи не могут оставить никого равнодушными! Они жгут душу! С уважением. Я уже много лет поклонник творчества Н. Каждый раз его стихи открываешь в новом подтексте Пробирается до мурашек, настолько ярко и великолепно написано.
Дай Бог Николаю-счастья, здоровья и долгих лет жизни! С ним я познакомился на слёте Союза писателей в Москве и автор подписал мне на память книгу Храню её как реликвию! Я сам поэт и прозаик, но увы далеко до той Божественной искры Зиновьева.. Поражен стихами!!! Как ярко,коротко и ясно!!! Случайно прочел одно стихотворение-заинтересовался и рад этому открытию-жаль что пока не могу найти книги со стихами-интернет не то-хотелось бы купить книги.
Здесь о том как купить книгу Н. Хотел по указанному Вами адресу заказать пару книг Н. Зиновьева, но комп говорит, что адрес некорректный. А вот ему письмо:. Добрый день, уважаемый Николай Александрович!
Ваши стихи прекрасны и изумительны! Я читал подборки в "Литроссии", в газете "День Литературы", кажется, ещё в "Нашем современнике" Буду благодарен, если пришлёте пару книг. Рад бы и больше, но пенсион не позволяет, а пару я куплю. Одну подарю другу, талантливому поэту Анатолию Гребневу, который очень любит Ваши стихи. А он-то знает толк в хорошей поэзии, друг Владимира Крупина, дружил в Валентином Распутиным, дружит с Анатолием Заболоцким.
Ваши стихи, как бриллианты: в малой форме - бесценное содержание! Удач Вам, здоровья и творческого многолетия! С почтением Виталий Богомолов. Я очень рад, что сегодня познакомился с одним из самых великолепных русских поэтов нашего послевоенного поколения.
С наступающим праздником Светлой Пасхи, брат Николай! Books Video icon An illustration of two cells of a film strip. Video Audio icon An illustration of an audio speaker.
Audio Software icon An illustration of a 3. Software Images icon An illustration of two photographs. Images Donate icon An illustration of a heart shape Donate Ellipses icon An illustration of text ellipses. Metropolitan Museum Cleveland Museum of Art. Internet Arcade Console Living Room. Books to Borrow Open Library. Search the Wayback Machine Search icon An illustration of a magnifying glass. Sign up for free Log in.
Бродячее дерево. Стихи Bookreader Item Preview. It appears your browser does not have it turned on.
