Записки с курска, Колесников, Дмитрий Романович — Википедия
В небо подняли вертолеты. В полной темноте начинает едва уловимо мерцать табло прибора, который доставили сюда с подлодки «Курск», — их делали фосфоресцирующими, чтобы показания можно было увидеть даже при отказе всего освещения. Выполняя долг и написав пару личных строк, моряк, уверены, не предполагая этого, передал послание всей России. В то же время, по мнению следствия, записка не может помочь определить причины трагедии, потому что все упомянутые в ней члены экипажа были из отсеков с 6 по 9, то есть вряд ли могли точно что-то знать о произошедшем в первом отсеке [5]. Это произошло автоматически.
Загадка трагедии не выяснена по сей день, а споры на эту тему ведутся до сих пор. Экипаж АПЛ успели написать прощальные записки родным, первая из таких записок найденная водолазами принадлежала капитану-лейтенанту Дмитрию Колесникову. Дмитрий Романович Колесников родился 10 августа года в Хабаровске. Отец Роман Дмитриевич являлся корабельным инженер-механиком, а мать Ирина Иннокентьевна учитель химии.
Супруга Дмитрия работала в той же школе где и его мама Ирина. Дмитрий после окончания школы решил пойти по стопам отца и стать моряком. В году он окончил Высшее военно-морское инженерное училище Ф. После всего случившегося с "Курском" считается, что часть одной из двух записок Колесникова была засекречена.
Информация об этом подтверждается сразу несколькими источниками. В момент случившегося он вел бортовой журнал судна, на листах журнала Дмитрий и оставил свои две последние записки. Понимая текущее серьезное положение дел, Дмитрий записал прощальные записки и адресовал их родным.
По рассказам супруги Ольги Колесниковой, ей предложили забрать пепел записки, а вместо оригинала отдали страницу с перепечатанным текстом.
Подобным заявлением Ольга была глубоко ранена. Записка Дмитрия Колесникова: "Ольга! Моим привет. Всем привет, отчаиваться не надо. Текст второй записки содержал список всех 23 моряков находящихся с ним в отсеке. Предсмертное письмо было обнаружено спустя два месяца после происшествия с подлодкой, в октябре го года. В одном из интервью телеканала НТВ, от декабря го года Ольга рассказывала:. Мне обещали ее отдать, но пока этого не произошло. Объяснения были следующими: пока ведется следствие, эту записку отдать мне не могут.
И потом начали готовить снаряжение для выхода из лодки. Еще в записке была дана оценка произошедшему. Это все, что я вам могу рассказать. В связи с тем, что командование Северного флота в ноябре года в Видяеве сообщило мне, что вторая записка, найденная водолазами на затонувшей лодке, принадлежит моему мужу, прошу ознакомить меня с ее содержанием.
Мне бы хотелось увидеть оригинал этого документа или хотя бы узнать его текст. Игорь Карпов, инженер-корпусник, создававший «Курск» на кораблестроительном заводе «Севмаш» с «нуля»:. Естественно, при строительстве «Курска», как и при создании любой другой АПЛ, это учитывалось.
Этот отсек со всех сторон укрыт суперпрочным корпусом, у него самая высокая живучесть. Судя по информации о динамике катастрофы, первый взрыв на АПЛ не был смертельным для личного состава 6-го отсека — туда разрушения могли дойти разве что при ядерном взрыве. Похоже, что угроза жизни личному составу дивизиона движения, которым командовал капитан-лейтенант Аряпов, наступила только после второго, более мощного взрыва.
Реактор автоматически заглушился, но его сорвало с фундамента, в щели хлынула вода. Нельзя исключать, что именно в этот кратковременный период офицер успел написать записку о ситуации в отсеке.
Когда же началось затопление помещений, моряки через переборочные двери между 6-м, 7-м и 8-м отсеками перебрались в 9-й, где у подводников оставалась единственная надежда на спасение — выйти на поверхность через аварийный спасательный люк. Но ничего конкретного о том, как продвигается дело, я вам, к сожалению, не скажу. Есть тайна следствия, и я обязан ее соблюдать. Обращайтесь официально к помощнику Главного военного прокурора по связям с прессой, и вам, возможно, что-то ответят.
Но больше того, что уже сказал генерал Шеин, вы вряд ли узнаете…. В одном из интервью по поводу второй записки, найденной водолазами на «Курске», заявил:. Содержание второй записки не оглашается, что продиктовано тайной следствия. Очень похоже, что во второй записке описывается ситуация на гибнущей подлодке что подтверждает и видевший этот документ командир АПЛ.
Если жена Аряпова или другого подводника признает почерк мужа, следствию придется признать и то, что офицер определенное время был жив а значит, были живы и его подчиненные. Это сразу порождает целый букет новых вопросов, на которые обязательно надо давать ответы: какое время были живы моряки в 6-м или 9-м отсеках?
Что именно рассказывает автор записки о состоянии людей и ядерного реактора?
Указывает ли автор записки на пожар, начавшийся после первого взрыва? Есть ли в записке сведения о том, что АПЛ готовилась к стрельбе? Обнародование записки может отмести напрочь две из трех официальных версий: столкновение с подводным объектом и подрыв на старой мине. И остановиться на версии, которую правительственная комиссия долго считала наименее вероятной, — ЧП в первом отсеке.
До сих пор нет точных сведений о том, удалось ли водолазам проникнуть в 7-й, 6-й, 5-й и другие отсеки. Часть этой информации по-прежнему закрыта.
Однако задним числом мы, например, узнали, что водолазы все-таки подняли бортовой журнал «и другую документацию» бортовой журнал обычно находится в командирском отсеке, но нам говорили, записку что водолазы туда не ходили. Существует вероятность, что записку Аряпова нашли в 9-м отсеке?
Как известно, была обнародована лишь малая служебная часть записки Колесникова, в которой говоритсяо 23 подводниках, собравшиxcя в 9-м отсеке. Перечислял ли Колесников их фамилии, в том числе и Аряпова, пока неизвестно.
Но судя по количеству моряков, находившихся на боевых постах в момент катастрофы, в 9-м отсеке собрался весь личный состав кормовых отсеков. Из трех официальных версий гибели «Курска», выдвинутых правительственной комиссией столкновение с неизвестным судном, подрыв на мине времен Великой Отечественной войны и «нештатная ситуация в торпедном отсеке» , мы изначально и упорно придерживались последней. Напомним ее суть: на лодке взорвалась сначала одна торпеда, затем рванули еще как минимум пять.
Такой вывод был сделан не «с потолка». Уже в сентябре г. В подлодке произошел взрыв» — 9. Затем «Комсомолка» провела общественную экспертизу катастрофы с участием профессиональных экспертов-подводников «Тайна гибели «Курска» раскрыта: на борту подлодки взорвалась «толстая» торпеда — И уже почти не осталось никаких сомнений в правильности этой версии, когда удалось выйти на засекреченного ученого-оружейника, причастного к экспертизе причин катастрофы «Командир «Курска» Геннадий Лячин успел передать на берег: «На борту аварийная торпеда.
Разрешите отстрелить…» — 6. По некоторым данным, недавно версия о взрыве на борту лодки обрела «статус» основной и у официальных лиц — это подтверждает интервью вице-премьера правительства РФ Ильи Клебанова одной из иностранных газет. Дело за малым — обнародовать официальные выводы. Но они потянут за собой слишком много — и слишком для многих — неудобных вопросов.
Не исключено: именно поэтому мы никогда не узнаем тайну предсмертных записок моряков «Курска». А значит, и тайну гибели непотопляемой лодки…. Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться. Еще нет аккаунта? Уже есть аккаунт? Пожалуйста, введите ваше имя пользователя или эл. Вебинар «Опыт преподавания татарского языка в Санкт-Петербурге: приёмы, принципы, особенности».
Тематический вечер: «Взаимоотношения, связь, взаимопроникновение татарского и русского языков» в ТКЦ Санкт-Петербурга. Определены номинанты Театральной премии «Тантана» «Триумф» — О WordPress. Просмотреть календарь. Портал татар Санкт-Петербурга и Ленинградской области Новости, афиша, справочник, социальная сеть, приложение. Капитан-лейтенант Рашид Аряпов раскрыл тайну гибели «Курска». Линара История , Общество. Именно поэтому его предсмертную записку на листке из книжки-детектива скрывают от нас Вторая записка, поднятая с погибшего «Курска», прошла мимо общественного сознания.
Халима дождалась счастья за три с половиной месяца до гибели «Курска» Халима Аряпова — маленькая, как девочка, и утонченная, как восковая кукла. На место гибели «Курска» его доставило норвежское спасательное судно Normand Pioneer 19 августа во второй половине дня. Следом прибыл Seaway Eagle с водолазами-глубоководниками. По воспоминаниям иностранных специалистов, все решения тормозились из-за бюрократических проволочек. Я подчеркиваю: это мое личное мнение», — писал тогдашний военно-морской атташе Великобритании Джефф Маккриди.
До сих пор неизвестно, кто именно тормозил иностранную помощь. Публично говорилось о готовности эту помощь принять. В реальности нельзя точно сказать, что LR-5 и его экипаж, даже если бы он оказался на месте в первый день после взрыва, мог в корне изменить ситуацию. С одной стороны, этот аппарат был старше и по техническим характеристикам заметно хуже отечественных АС и АС, способных погружаться на вдвое большую глубину и принимать на борт 20, а не 15 подводников.
С другой стороны, у АС были просроченные аккумуляторные батареи, которые садились слишком быстро, а у АС — самого нового спасательного аппарата — обнаружились проблемы с герметизацией на глубине. Другими словами, единственным способом спасти моряков было добиться стыковки спасательного аппарата с подлодкой, а это так и не удалось.
Он специально ради участия в этой операции прибыл из Санкт-Петербурга через клуб подводников — как человек, имеющий десятилетний опыт управления аппаратом. Он сделал шесть попыток стыковки, даже добился первоначального захвата, но окончательный «присос» так и не произошел. Единственным объяснением этого была деформация подлодки. Потребовалось изготовить специальный инструмент.
Работы продолжились 21 августа. Проникнув в шлюзовый отсек, норвежцы убедились, что он уже заполнен водой, а значит, нет никакого смысла пробовать пристыковать LR Водолазы открыли нижний люк и убедились, что девятый и другие отсеки подлодки затоплены.
Не успел прийти из морей со старым экипажем эк. Вот и копались до 4 часов утра, спать, а в 7. Вот так целые дни напролет. Доходило до того, что с закрытыми глазами включали комплекс, нажимали кучу кнопок и тумблеров, садились в кресло, ноги на приборы выше головы и с закрытыми глазами сидели, ждали и молили бога, чтобы все прошло нормально.
И наконец все проходит нормально, остается нажать кнопку "Залп", чтобы проверить, отойдет ли борт-разъем. И когда все проходит замечательно, бегаем по посту, как малые дети, и кричим "ура", а в это время весь экипаж спит…». Такое письмо отправил семье за пять дней до гибели, 7 августа года, инженер группы управления ракетной боевой части на «Курске» старший лейтенант Андрей Панарин. Сам был таким же молодым старлеем и писал домой письма, бравируя трудностями службы подводника», — говорит «Ленте.
При этом Курдин признает, что флот был в очень непростой ситуации. Провести учения, как того требовали нормативные документы ВМФ, было невозможно.
В результате была придумана трехдневная комплексная боевая подготовка в Баренцевом море с 10 по 13 августа. В ней было задействовано 6 подводных лодок и 9 надводных кораблей, а также 22 самолета, 11 вертолетов, 9 вспомогательных судов и 10 береговых частей. На чем-то флоту приходилось экономить. Вот что становится видно, если изучить план поисково-спасательного обеспечения и то, как в реальности пытались спасать экипаж «Курска». Кораблем оказания первичной помощи организаторы боеподготовки назначили ракетный крейсер «Маршал Устинов», который, по данным Курдина, в операции по поиску и спасению утонувшей подлодки вовсе не участвовал.
Самый новый поисково-спасательный аппарат АС «Бестер», поисковый АС «Кашалот» в спасательный отряд флота включены не были. Командир спасательного судна «Михаил Рудницкий» Юрий Костин на допросе пояснил, что знал о планируемых на август учениях, но о конкретных сроках не знал. Наконец, аварийный буй «Курска», который должен был отстрелиться в автоматическом режиме, всплыть, а затем передавать информацию о точных координатах и характере повреждений лодки, нашли на штатном месте — он не сработал.
На лодке просто отсутствовал ключ пуска этого буя, который вставляется перед каждым выходом в море. Зато на стрельбах во время тех экспериментальных августовских учений решили не экономить. Но «Курск» между тем не стрелял торпедами последние два года. Входивший в комиссию по расследованию причин гибели подлодки адмирал Валерий Рязанцев и вовсе заявил о реальной небоеготовности крейсера.
В те годы подводникам задерживали зарплату, да и та была копеечной. К примеру, Геннадий Лячин получал рублей в месяц — в разы меньше, чем машинист петербургского метро. Лячины грелись самодельной электрической батареей, Белозоровы — мощной корабельной. Собирали ягоды и грибы по округе. Мужчины занимались охотой и рыбалкой — все подводники ее любили. От голода спасали люди, жившие в двух тысячах километров от Видяево, в Курске.
Они присылали морякам продукты. Иногда в доме у подводников не было хлеба, но были блины из курской муки. В м Алексею было 10 лет.
В августе они с матерью поехали к бабушке в Воронежскую область. Гулял, как всегда, когда к нему подошла мама и сказала, что нужно срочно возвращаться в Видяево. Мама не стала скрывать от мальчика, что его отец погиб.
Она рассказала сыну, что «Курск» лежит на дне, но попросила не говорить об этом с другими. Однако Леша заметил, что в Видяево о том, что происходит, знали даже пятилетние дети. Вскоре они уехали в Санкт-Петербург. Он стал юристом и работал в компании, связанной с флотом, откуда недавно уволился. Он говорит, что знает только о двоих детях «Курска», ставших офицерами-подводниками. Это сыновья Геннадия Лячина и Владимира Багрянцева.
Последний, по словам Алексея Белозорова, уже стал командиром атомной подводной лодки. У Белозорова есть жена и ребенок. Сейчас суровый северный быт он вспоминает с улыбкой. Во дворе игрушками для детей подводников служили торпеды и какие-то отжившие свой век катера. Расследование уголовного дела было завершено 22 июля года. Время было выбрано крайне неудачно — канун Дня ВМФ 29 июля.
На праздновании все только и обсуждали эту новость. Родственники погибших узнали о прекращении дела из СМИ. Никто не посчитал нужным встретиться с ними и объяснить, почему виновных больше искать не собираются.
Со временем люди, принимавшие участие в расследовании, стали публиковать книги с результатами собственных расследований катастрофы. Если опираться на их выводы, складывается ощущение, будто бы экипаж не только редко стрелял, но и в принципе не знал, как это делается, и халатно относился к обслуживанию важных систем крейсера.
Так, за восемь месяцев до августовских учений на «Курске» должны были проверить и обезжирить торпедный инструмент, воздушные шланги и системы технического воздуха. Однако на акте проверки, датированном 15 декабря года, по словам адмирала Рязанцева, стояли поддельные подписи членов комиссии и командира подлодки. Если Рязанцев прав, то в воздушный резервуар практической торпеды попала грязь, скопившаяся в трубопроводах и шлангах за время их бездействия, — рассуждает Гундаров.
Этот процесс заканчивается взрывом». Кроме того, моряки якобы не знали всех опасностей работы с перекисно-водородной торпедой — в частности, о необходимости следить за положением куркового предохранителя, чтобы он ни в коем случае не был приоткрыт при погрузке торпеды в торпедный аппарат. Но и это еще не все, в чем обвинили экипаж. Якобы они толком не закрыли крышку торпедного аппарата, когда погрузили туда торпеду. Однако перекисно-водородные тепловые торпеды, с которыми куряне якобы не умели обращаться, состояли на вооружении ВМФ с года.
И за почти полвека с ними у советских и российских подводников серьезных инцидентов не было. В тот учебный поход Байгарин пошел для того, чтобы подстраховать молодого командира боевой части на ответственных стрельбах. В торпедном отсеке на момент взрыва были только трое: Мамед Гаджиев, который представлял на испытаниях модернизированной миллиметровой торпеды завод «Дагдизель» на торпеду установили принципиально новую аккумуляторную батарею , матрос-торпедист Иван Нефедков и трюмный матрос БЧ-5 Дмитрий Котков.
Их тела были полностью уничтожены взрывами. В экипаже Лячина не было тех, кто получил место по блату или «отбывал номер», никто не служил в Видяево из-за того, что больше некуда было податься, у всех была возможность найти работу на материке, но они все оставались на флоте. Теперь же их постепенно делают виновниками собственной гибели. Возможно, лишь потому, что ответить на обвинения они уже не могут.
В поселке Тим Курской области есть улица Некрасова. Она названа в честь родившегося и выросшего здесь, но так и не вернувшегося домой с «Курска» матроса Алексея Некрасова. Его небольшой дом весь украшен цветами и резными фигурками.
Мама Алексея Надежда Петровна закатывает абрикосы с клубникой: «Все для внуков». Она показывает «Свидетельство подводника», которое ровно за месяц до взрыва сыну вручил командир «Курска» Геннадий Лячин. Пути-дороги твои — на меридианах мужества» , — гласит свидетельство. Его отчим был подводником, но Алексей и сам интересовался техникой. Атомная подлодка казалась ему совершенным механизмом. Он был недалек от правды — от экспертов можно услышать, что подводные крейсеры устроены сложнее, чем орбитальные станции.
После учебки Алексей Некрасов планировал поступать в военно-морское училище, но ему сказали, что сначала нужно отслужить срочную.
