Мой гроб еще шумит в лесу
Грудь разорвал протяжный вой, Я сделал шаг в седую вечность. Так как никакого опыта и нет. Омар Хайям. Стихотворение: Франтишек Грубин. За мощью этих строчек потерялись все остальные.
Одно из них - стих "Ещё не осень", автор которого Франтишек Грубин. При первом прочитывании, и при 15, у меня были одни и те же чувства. Стихотворение невероятное, я таких ещё не встречала. Очень глубокий стих, который станет понятен как счастливым людям, так и тем, кто сейчас испытывает грусть. Потому что, его можно читать с разной интонацией и в зависимости от этого будет раскрываться смысл данного произведения.
Если вы не знаете что у вас по настоящему на душе, прочитайте один раз и сразу поймете. А если я не люблю стихи, значит, не люблю жизнь? И о какой жизни говорит автор? О временной или вечной? В Если автор говорит о временной, то вот что говорится в Священном Писании: «кто хочет жизнь свою сберечь, тот потеряет ее»; и: «кто потеряет жизнь свою ради Меня и Евангелия тот сбережет ее».
Уважаемый Автор!
Не обращайте, пожалуйста, на Вашего комментатора Дмитрия Зенина, который не в первый раз допускает в Ваш адрес резкие уничижительные высказывания, призванные Вас обескуражить.
Это обычный православный Тролль, недостойный даже Вашего внимания. Лучше всего на него реагировать так, как этому учит Писание Рим.
В реальной жизни приходится делать слишком много суетных телодвижений для простого выживания. И если сегодня ловить день, то непонятно, как потом платить ипотеку.
По сути я всего лишь дважды за всю свою жизнь столкнулся с такой формулировкой, которая сделала бы мне — тупице — понятной эту очевидную вообщем-то мысль. Смерть ещё не только не пришла за тобой, но ещё и жива сама. И не просто жива сама по себе, но она жива активно — растёт и растит. Вот он! Вот он образец того, как надо претерпевать, печали былого бытия, просто как осень терпит лужи Не безумие, которое сумасшествие, а безумность, которое не-ум.
Все же, все же, когда я снова полюблю, вновь обезумею до дрожи. Я думаю, что если вопросы жизни и смерти универсальны, то чужака в себе обнаруживал не каждый.
Опыт этот уникален, но легко идентифицируется. Он однозначен, при всей его кажущейся разности — от человека к человеку. Он оставляет после себя метку, особую печать в глазах, особый угол виденья мира. И тот, кто знает о чём речь, может различить особый знак, что остаётся во взгляде у тех, кто обнаруживал в себе чужака, что нарушает и любовь и дружбу.
Я не знаю, как можно правдивее и точнее обозначить и определить этот процесс, эту борьбы с собственным скептицизмом, с собственным же опытом , с собственным характером, с собственными установками, со всем тем собирательным наносным и укоренившимся, что и составляет наше «я».
Но надо стать судьёй этого поединка , увидеть чужака со стороны, вспомнить, что тоска придёт, и давно уж осень, и что остаётся только терпеть лужи и печаль былого бытия Сказать себе:. И мне сложно представить катарсис круче, вывод на позитивный опыт, но не отрицанием старого как это сейчас принято делать , а переводом его в другую плоскость, в другой статус. Ох, как стихотворение торкнуло, и пост тронул, зацпил И все таки, не люблю читать толкование образов и всякое "автор имел ввиду" даже очень сильно написанное, а может быть именно потому что сильно.
Образы объемнее, имхо, а за толкованием И все-таки спасибо за пост. Когда я впервые, пару лет назад, прочла эти строки, была потрясена. Чуть не заплакала, правда-правда. Так защемило сердце. Это квинтэссенция поэзии. И подумала: о доброе небо, спасибо, что подарило мне встречу с этим откровением. Ведь сколько всего прекрасного мы так и не узнаем за жизнь.
В том-то и дело, что четверостишье из заглавия - не просто самая сильная часть стихотворения, а полноценное творческое производение и остальной тест ему только мешает, размывая внимание читателя. Умение меньшим количеством слов нарисовать яркий, многогранный и цепляющий образ - это талант. Я как-то подавился и стал кашлять не переставая. Рядом полторагодовалый сын бегает, жена ушла в магазин, а мне по ощущениям карачун через минуту, потому как вдохнуть не получается. Я собрал волю в кулак, сына в охапку в кроватку положил, чтобы он если я сдохну никуда не делся по приходу жены.
Ни страха, ни паники, только мысль, что нужно сделать перед смертью. Потом силой воли вдохнул как мог, и кашлял и старался дышать. Потом пошёл попить воды, кашель успокоился, а я лёг без сил на диван и лежал весь мокрый от пота. Так что бывает жизненный опыт, тренировка перед смертью. Люди в кому попадают, клиническую смерть фиксируют на короткое время.
Много чего есть. И да, мы все умрём. Прекрасный стих. То же не знал что есть полная версия. Спасибо за такой подробный разбор Я так же впечатлился как и вы. Кастанеду советую почитать полностью. Его можно прочитать минимум 2 раза. Каждый том отдельно, как художественное произведение и потом как единую историю с общим пониманием. Меня четверостишие со стены вгоняет в тоску. Такая жуткая предопределенность - типа все, вот твой гроб, он уже есть, он уже существует, хоть и в виде дерева, щас гнезда отнянчит и за меня возьмется.
Я бы предпочла чтоб мне так сильно заранее гроб не был назначен. Но мне нравится что другие люди видят в этих строчках что-то позитивное. Эпично, что тут скажешь! Западные славяне чехи и поляки вообще более эмоциональны, экзальтированы или лучше умеют выражать свои чувства, в отличие от русских. И не только поэты Мне очень нравятся и Норвид, и Галчински, да и "в жизнь поэта вкралась опечатка" Тувима весьма созвучны этим строчкам. Больше похоже на то, что человек понимает свою близость к смерти, тоскует по молодости и сам себя убеждает, что ему ещё есть зачем жить.
А при выборе чужака и того, кто жизнь прославил — подсуживай тому за кого ты. Это в твоей власти — ты же судья поединка! Судья должен быть честным, объективным. Если подсуживать, скатишься в лицемерие и враньё самому себе. Да, мы кормим двух волков, кто победит , ну, наверное, тот, который будет злее. А не тот, который разленился и отъелся. Стихотворение очень откликнулась, перекликается с моим религиозным опытом, спасибо большое!
Я не знал, что меня спасут из горной реки.
После борьбы я сдался, так как силы были неравны и смерть была неотвратимой. Была горечь, боль, стыд перед мамой. И чёткое осознание близкой смерти и понимание, как она произойдет. Стихотворение просто до слез, переводчик просто невероятные находит слова. И осенняя природа, и лес, и древо жизни, которое упокоевает в своих ветвях, как колыбели, птичьи гнёзда - всё говорит о том, что не возродишься, если не умрешь, или не убьешь в себе злого двойника.
Я не пишу стихи. И не пишу о стихах. Это исключение. О стихотворении я узнал случайно. Несколько лет назад увидел эту фотографию:. Фотография этой стены уже трижды использовалась в постах на Пикабу.
Все три раза без текста самого стихотворения и без имени автора. Еще не осень! Если я Терплю, как осень терпит лужи, Печаль былого бытия, Я знаю: завтра будет лучше.
Я тыщу планов отнесу На завтра: ничего не поздно. Мой гроб еще шумит в лесу. Он — дерево. Он нянчит гнезда. Я, как безумный, не ловлю Любые волны.
Все же, все же, Когда я снова полюблю, Вновь обезумею до дрожи. Я знаю, что придет тоска И дружбу, и любовь наруша, Отчаявшийся чужака — В самом себе я обнаружу. Но в поединке между ним И тем во мне, кто жизнь прославил, Я буду сам судьей своим. И будет этот бой неравен. Стихотворение: Франтишек Грубин.
Перевод: Владимир Яворовский. Впечатлился, кстати, не я один. Некоторые даже очень сильно:. Акцент все делают на этой сильной фразе. Понятно, почему. Понятно, что все мы знаем расхожую латынь Memento Mori , «Помни о смерти» Столь же понятно, что осознать собственный опыт неотвратимого — невозможно по определению. Так как никакого опыта и нет.
А когда будет опыт — не будет, кому этот опыт осознавать. В каком-то смысле никто из нас не встретится со смертью лично. Умрёт — да, бесспорно. Но со смертью не встретится. Эпикур был в теме: Не бойся смерти: пока ты жив — её нет, когда она придёт, тебя не будет. Можно лишь представить осознание этого будущего опыта, и сделать какие-то выводы. Быть смелее. Быть спокойнее. Быть мудрее. Это Франтишек Грубин. Неотвратимость и реальная близость смерти, заставляют сконцентрироваться на одной из трёх идей: 1.
Всё фигня Нет, ну в самом деле! Жахни сейчас же! Лови день, Carpe Diem!!! Ещё не поздно. И вот об этом вспоминают реже! Про всё фигня — мне просто не близко. Про карпэ диэм — хорошо, но приходится себе усиленно напоминать.
Про ещё не поздно — идея мне больше нравится. Смогу ли? Повидаю или нет? Испытаю или нет? Отдастся ли мне красавица Катя? Пройду я путь святого Якова?
Я только недавно понял, что ответы на эти вопросы я узнаю не сейчас и не завтра. Если не получится в этом году, то — может быть — получится в следующем.
Да, на какие-то вещи шанс всё меньше всё меньше и меньше, эх, Катя. На какие-то всё больше. Шанса действительно уже не будет, когда я умру. Только тогда. Жизнь — жива. Об этом можно часто слышать, но редко эти слова доходили до меня в прошлом. Один раз, когда читал Кастанеду: Смерть — наш вечный попутчик. Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки, и смерть — единственный мудрый советчик, который всегда есть у воина.
Каждый раз, когда воин чувствует, что все складывается из рук вон плохо и он на грани полного краха, он оборачивается налево и спрашивает у своей смерти, так ли это. И его смерть отвечает, что он ошибается и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Его смерть говорит: «Но я же еще не коснулась тебя! Грубин за счёт предельной образности. Смерть сама ещё жива! Она не просто жива — она растёт дерево , она нянчит мать , гнёзда птицы, души. За мощью этих строчек потерялись все остальные.
Хотя они великолепны: Еще не осень! Если я Пишет сорокапятилетний мужчина, зная, что уже осень. Терплю, как осень терпит лужи Вот он! Печаль былого бытия Всё было так себе раньше, понятное дело, у всех так. Я знаю: завтра будет лучше.
Прописная банальщина. Которая превращает в аффирмацию следующее четверостишье: Я тыщу планов отнесу На завтра: ничего не поздно. Все же, все же, Это как раз та самая сильная сторона.
Если бы юность знала. Когда я снова полюблю, Но ещё и не тот случай, когда ещё не старость, которая уже не может. Все же, все же Вновь обезумею до дрожи. Но речь о совершенно разных явлениях. Об интенсивности процесса. В первом случае, это ширина.
Во втором — глубина. Дальше — круче: Я знаю, что придет тоска Наш человек! И дружбу, и любовь наруша, Отчаявшийся чужака — В самом себе я обнаружу. Вот, что жалко. За сногсшибательным образом растущего и живущего гроба, пропала эта часть стихотворения. Но в поединке между ним И тем во мне, кто жизнь прославил Я не знаю, как можно правдивее и точнее обозначить и определить этот процесс, эту борьбы с собственным скептицизмом, с собственным же опытом , с собственным характером, с собственными установками, со всем тем собирательным наносным и укоренившимся, что и составляет наше «я».
