Уйдет ли он от жены тест
Это редкое качество, и оно тем более ценится мужчинами. Согласна, не совсем удачный пример Или лучше запечь ее фольге с овощами? Телесная психология: как изменить судьбу через тело и вернуть женщине саму себя. Теперь вы просите его тоже подумать и помолиться об этом.
Правда: Скрининговое исследование позволяет лишь определить наличие мутировавших клеток, составляющих злокачественное новообразование. В то время, как вакцинация является механизмом, позволяющим иммунной системе организма создать специфическую защиту клетки от попадания в неё вируса, вызывающего онкологическое заболевания.
Так что определенно лучше не экономить на вакцинации, чем ждать, пока клетки начнут становиться злокачественными. Правда: Не известно, сколько бессонных ночей породил этот миф. На самом деле все не совсем так мрачно.
Появление остроконечных кондилом, и развитие рака шейки матки в основе своей имеют заражение вирусом папилломы человека. Однако совершенно разными его штаммами. Таким образом появление остроконечных кондилом крайне редко может иметь причинно-следственную связь с развитием онкологической патологии. Правда: Эпидемиология инфекции ВПЧ, к счастью или сожалению, не имеет чёткой гендерной сруктуры.
На ровне с женщинами ВПЧ инфицируютсяи мужчины, и дети. К сожалению, от ВПЧ не застрахован никто. Правда: Барьерная контрацепция, безусловно, снижает вероятность заражения ВПЧ и заболеваниями, передающимися половым путем. Однако защищенный секс не является стопроцентной гарантией так как папилломавирус передается через любые контакты слизистых.
Также вирус папилломы человека может передаваться при прикосновении, пользовании одними предметами туалета и гигиены. Если папилломы расположены на слизистой губ, то возможна передача папилломавируса через поцелуй. Однако, все вышесказанное не отменяет необходимости пользоваться презервативами!
Правда: Совсем не обязательно. Да, на мазках врач скорее всего будет видеть наличие штаммов. Но если вы ведете здоровый образ жизни, как следствие, обладаете хорошим иммунитетом — неспецифические факторы защиты организма будут подавлять развитие как самого вируса в клетках, таки его проявлений.
Правда: Это утверждение правдиво лишь отчасти и базируется на искажённом представлении обывателя и механизме развития специфического иммунитета и вакцинации в целом.
В действительности существует более штаммов папилломавирусов. К сожалению, полной уверенности в том, что вакцина защитит от всех, действительно нет.
Однако прививка на лет 5 защитит вас от наиболее агрессивных штаммов. У абсолютного большинства реципиентов побочных эффектов от вакцины не возникало, да и утверждения о вреде вакцин не имеют под собой хоть сколько-нибудь состоятельной научной базы и доказательств, поэтому, на наш взгляд, лучше все-таки сделать прививку.
Отделения Поликлиника Клиника женского здоровья и патологии репродуктивной сферы Отделение лучевой диагностики Дерматовенерологическое отделение Централизованная бактериологическая лаборатория Централизованная клинико-диагностическая лаборатория ЦКДЛ Отделение платных услуг Центр амбулаторной онкологической помощи ЦАОП Отделение реабилитации Онкодерматология Отделение эндоскопии.
Оформление санитарных книжек и паспортов здоровья Вакцинация против ВПЧ. Я откинул одеяло и сел в кровати, потер руками лицо, словно пытаясь разгладить его от сонных морщин.
Брат молча кивнул головой в сторону, в угол. Я повернул голову влево и увидел свой ярко-желтый, веселый, так сильно контрастирующий с этой деревенской комнатой, чемодан.
Странно, как я его не заметил боковым зрением? И словно поняв мою тревогу, чуть заметно улыбнулся: — Докучливых деревенских алконавтов не будет.
Сам не люблю….
Их и вправду не было. У городского морга собрались несколько человек. Все влезли в один автобус. Двое коллег Ирины Петровны, трое человек с работы отца. Пара каких-то дальних родственников со стороны вдовы, двое школьных друзей моего брата, чтобы гроб нести. Кажется, все. Нет, была еще подруга братовой жены, но она оказалась совсем незаметной.
У меня немного отлегло: традиционного деревенского воя не будет, меня даже не заставят говорить речь, слава богу. Еще двое суток назад я ее говорить не хотел. А сейчас просто не смог бы: казалось, в горле еще остались какие-то осколки того комка, который поселился в нем с самолета, а вчера они даже выросли, напитавшись колючими вопросами. Рассматривали нерасторжение брака как запасной аэродром, как шанс на возврат?
Или… Или они, зная бюрократические каноны родины, негласно рассчитывали как раз на этот, сегодняшний вариант? Когда автобус, кренясь, заезжал в кладбищенские ворота, мне вдруг стало неловко за могилу матери.
Конечно, меня нет в стране уже много лет, и за могилой ухаживать некому, но в каком она виде? И вдруг понял — в хорошем! За ней ухаживал отец. А теперь будет ухаживать за их общей могилой она, его вдова.
Учительница Ирина Петровна, отдавая долги, станет аккуратно смотреть за обеими могилами, пока жива. А потом сама уйдет — на другое кладбище, ближе к дому.
Потому что он так хотел. А она сделает так — и уже начала делать — как хотел он. По каким-то причинам — или моя мать не простила отцу случайной измены, или это он ей не простил, или у него родился ребенок на стороне — но отец ушел к этой Ирине Петровне.
И той хватило ее собственной невзаимной любви к отцу, чтобы жить и поддерживать их фактический брак. Причем хватило настолько с запасом, чтобы похоронить своего любимого рядом с той, которую он всю жизнь любил и обездолил ради жизни с сероглазой учительницей. И меня, кстати, тоже обездолил! Надеюсь, стоящая рядом со мной женщина с огромными открытыми глазами, которые не отрываясь смотрят на гроб, понимает, какую жертву людьми и собой принес отец ради нее.
Меня никто не заставлял ни словом, ни взглядом ничего говорить — ни на кладбище, ни потом, на поминках, которые проходили почему-то дома у той самой незаметной подруги жены моего брата.
Я не понял, почему, но спрашивать не стал. Видимо, так было всем удобнее по какой-то причине. Мне казалось, что поминки будут в ресторане, но это случилось именно дома, как в давние советские времена. Наверное, в Москве так уже не делают, а снимают кафе и рестораны. Но провинция как всегда отстает… Однако так даже лучше, менее казенно и более спокойно. На поминках никто не плакал. Сначала обменивались дежурными репликами, потом чуть громче начали без чоканья вспоминать какие-то эпизоды из его жизни, а я жадно слушал — мне теперь стала интересна жизнь отца, которую я всю пропустил — частично по своей вине.
Я старался представить ее полнее по тем крохотным обрывкам, которые хватал сейчас и жадно впитывал. Я должен был его простить, а не пестовать эгоистичную обиду. У меня не было отца в детстве. И я по дурости так и не обрел его в юности и даже во взрослом возрасте.
Господи, какой же я был дурак! Я мог бы за эти 15 лет свозить его в Америку — показать Нью-Йорк, Пальчиковые озера, Ниагару, затем бы мы вернулись через Пенсильванию, я бы провез его своими разведанными маршрутами через малопосещаемые туристами поселения амишей.
Он бы удивлялся, глядя на их повозки, на их детей, на их дурацкие педальные самокаты. Он бы говорил мне… Говорил бы что-нибудь, без разницы, что!
А я бы ему отвечал. Я бы купил ему что-то из того, что делают амиши в своих мастерских. Напольные часы, например. Он бы, конечно, отказывался, говоря, что дорого и везти неудобно. Но я бы купил все равно. Мы бы вместе их упаковали, предварительно разобрав, и тщательно заворачивая каждую деталь в пупырчатую полиэтиленовую пленку. И я бы, конечно, оплатил ему билеты и перевозку негабаритного груза, если надо.
У него бы сейчас стояли дома эти часы.
И я бы их тут встретил. И отец всем своим гостям, пока был жив, их бы показывал, специально заведя в ту комнату, где я сегодня спал, и говорил: видал, какие, сын подарил, из Америки вез, не хотел брать, амиши делают…. Но их нет, этих часов. И ничего нет. Я упустил все. И теперь этого уже не вернешь.
Я просто потерял кусок жизни, разменяв на детскую обиду. А еще я мог бы свозить его в Вашингтон. Или, лучше, в круиз по Карибам. Он же никогда не был в круизах. Да что отец вообще видел в жизни, кроме этой Твери?
Он вообще в командировки ездил куда-то?.. Он мог бы увидеть острова, океан. Ему этой поездки хватило бы на всю жизнь, он бы вспоминал ее потом годами. Он бы удивлялся каютам лайнера. Я бы взял круиз на одном из самых больших судов. Какие-нибудь горящие путевки — чтобы и не слишком дорого, и с балконом в каюте. И может быть, тогда к концу второй или даже третьей недели путешествия отец бы рассказал, что у них случилось с матерью.
И я, покачав головой, ответил бы:. А он, как выясняется, был веселым и добрым — вон какие хорошие случаи про него рассказывают. Я их все запомню! Я их всасываю как губка. И представляю себе в деталях, которые потом непроизвольно ярко досочиню — так, как будто я сам все это видел, как будто у меня был отец. Чтобы у меня осталось хотя бы это. Виртуальные крошки. Как бы жизнь как бы отца.
Несколько кусочков… Говорите, рассказывайте, вспоминайте!.. А я еще раздумывал, оставаться мне на поминки или сразу ехать в Москву, идиот!
Каким-то вторым восприятием я замечал на себе осторожные взгляды присутствующих — в большинстве, конечно, брата и его жены, они ловили мои реакции — не захочу ли и я вдруг что-то сказать. Хотя знали, конечно, что сказать мне нечего, а по моему лицу понимали, что мне от этого сейчас плохо. В какой-то момент глаза защипало. Я встал из-за стола. И молча вышел из дома в сентябрь. Сел на грубую серую лавку под окном. Молодое золото листьев уже бросалось вниз — сначала самые храбрые и уставшие от жизни, они постепенно, по одному выстилали траву.
Тут уже осенью все дышит! А у нас там еще вовсю лето… Впрочем, и здесь до настоящих оголяющих деревья листопадов было не слишком близко. Краем глаза увидел движение слева — это за мной вышел на улицу брат — и торопливо смахнул с глаз соленое, чтобы он не увидел.
Сергей сел рядом. Господи, только разговоров по душам и всяких утешений мне сейчас не хватало!.. Но у него хватило понимания молчать. Даже не могу сказать, сколько это продолжалось, минут пять, наверное, вряд ли больше. Но за эти пять минут он мне стал братом больше, чем был им за всю прошлую жизнь. Конечно, это ненадолго. Вскоре планета разведет нас по полушариям. И его не будет. Никогда уже больше. Что же он сделал со своей жизнью, мой отец?
И с моей, получается, тоже… Сидя на этой серой лавке с трещиной посередине и анализируя ход своей жизненной кривой, я все больше понимал, что, если бы не какой-то, быть может, полуслучайный эпизод, который развел моего отца и мою мать, моя жизнь сложилась бы совсем, совсем по-другому! И нью-йоркский полицейский не сидел бы в таком диком для него месте. А сидел бы вместо него совсем другой Я — с известным и единственным гражданством, с неизвестной мне женой и неизвестными мне детьми.
Они бы у меня были, дети! Двое или трое. А вот человека, сидящего сейчас слева от меня, не было бы. И вихрастого пацана, игравшего вчера в своей комнате на компьютере, не было бы. Но были бы другие люди! Ирина Петровна нашла бы себе мужа, наверное, а не стала отнимать чужого. А главное — сложилось бы у меня!
Что же ты наделал? Или это она — мать? Или Ирина Петровна, высохшая, седая и неплачущая? Кто из вас так переформатировал мою жизнь, что превратил меня в охотника на террористов, не самого удачного в профессиональной жизни и совсем неудачного в жизни личной? Мне даже скачок в другое полушарие и старательная попытка начать жизнь с нуля не сильно помогли.
Ведь внутри-то я не изменился, потащив в другую страну все свои внутренние переломы. А то вдруг брату захочется всего вот этого мужского и родственного — на рыбалку, на охоту, баня, показать настоящего американского копа друзьям?
С другой стороны, учитывая последние пять минут, я был бы не против остаться еще на день-другой, чтобы зачем-то укрепить это тонкую родовую склейку, рожденную его понимающим молчанием. Отец всегда вот так вот отмахивал некоторые слова рукой. А у меня нет такого жеста. Мне просто не у кого было его подцепить. А если бы мать с отцом не расстались так странно, любя друг друга, я бы сейчас был обладателем этого характерного жеста. А Сергея бы вообще не было. Я повернул голову и изучающе посмотрел на профиль брата, торопливо выбритую щеку, отцовский нос с горбинкой.
И уши, явно доставшиеся от Ирины этой Петровны…. И удивился. А чего бы не остаться, раз все-таки живет на свете человек с жестами отца и носом отца? Вот только уши…. Не знаю, насколько надолго это. Помочь там надо. Электрички с длинным гудком разминулись. Встречная, грохоча, пронеслась в Тверь, — к родным могилам, живому брату, его жене, имя которой я забуду через полгода, их пацану, которого я при встрече потрепал за волосы и больше никогда в жизни не увижу, — а мой поезд уже подкатывался к Москве, охотно показывая мне через окна потроха столицы в виде полосы отчуждения, пакгаузов, складов, бродячих собак и прочего неприглядья московской изнанки, бесстыдно раскинувшейся по обе стороны от проникающей в вены мегаполиса грязной иглы состава.
Когда-то этот город был моим. Я всегда знал, что мне в нем делать. А сейчас не представлял, куда деваться. Нет, понятно, что первым делом в какую-нибудь гостиницу, не слишком близко от Кремля — пусть возле Красной площади живут президенты и бизнесмены, а не простые офицеры американской полиции, — но и не на окраине поселюсь, конечно, в этих переделанных под гостиницу бывших общежитиях, заполненных гастарбайтерами из Средней Азии и приехавшими в столицу провинциалами из какого-нибудь орского Строймехтреста.
Это оказалось совсем нетрудно — найти в современной Москве приличную трехзвездку. И когда я наконец вкатил в номер чемодан и сел на кровати, передо мной во всей его бездонной гулкости вновь повис вопрос — что делать?
Лететь назад в пыльный Нью-Йорк? Чтобы просыпаться утром без двух минут шесть и думать, чем заполнить день? И радоваться, если в этот день я записан хотя бы на прием к Джейн? Кстати, я ведь так и не прошел полностью положенный курс. А она спросит, звонил ли я по тому московскому телефону, который она мне сбросила…. Я уже начинал жалеть, что так рано уехал от брата, можно было побыть еще пару дней, потаскаться по этой Твери. Есть же там какой-нибудь музей? Можно было дотянуть до выходных и сходить куда-то с братом, он бы придумал.
Но возвращаться теперь обратно было бы сверхглупо. Одно у меня, выходит, есть дело, которое я делать не планировал, но теперь уцепился за него, оправдываясь тем, что Джейн ведь спросит… Я достал мобильник, потыкав в него пальцами, нашел предусмотрительно сброшенный Джейн номер, на секунду задумался, потом вздохнул и нажал вызов…. Тест Тьюринга Текст. Автор: Александр Никонов. Из серии: Эксклюзивное мнение.
Бесплатно по подписке. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. Текст Тест Тьюринга. Узнать больше. Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте. Оплатить Отмена. О книге Цитаты 1 Отзывы 12 Читать онлайн.
Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Глава Смешно, но мой таксист в желтом московском корыте был очень похож на моего нью-йоркского таксиста, только без чалмы. И я удивился: не по-английски! А все остальное… — Адрес какай?
Забивайте… Я продиктовал адрес — улицу в частном секторе где-то на окраине Твери — и вновь откинулся на спинку заднего сиденья. Что-то изменилось во мне за эти десять часов перелета… Он ее любил. Этот альбом сгорел вместе с записной книжкой в моем гараже… В город мы въехали, когда солнце уже почти опрокинулось за горизонт, во всяком случае его уже не было видно из-за крыш низкой частной застройки на окраине. Чье-то женское лицо мелькнуло в окне.
Меня увидели. Все оказалось не так страшно, как мне представлялось. Вместо главного вопроса я просто поднял на нее взгляд. И она ответила: — Он давно об этом просил. Много лет. Все время. Я привыкла за годы.
Что-то опять накатило на меня. Я сглотнул, прокашлялся и, чтобы скрыть волнение, сказал: — Гхм… А как же вы решили вопрос с документами?.. Ну, для захоронения? Они переглянулись — брат и его мать, вдова моего отца: — В смысле? У вас есть разрешение-то, а то получится… Я успел выпалить такое длинное и путаное объяснение только потому, что все то время, пока я говорил, они осознавали одну простую мысль. Не надо было мне, наверное, эту водку пить. Книга из серии:. Александр Никонов.
Тест Тьюринга. Мария Степанова. Против нелюбви. Часть ландшафта. Книга стихов. Константин Богомолов. Так говорил Богомолов. Тропами искусства. Записки странствующего художника. С этой книгой читают:. Между Сциллой и Харибдой. Последний выбор Цивилизации. Антинаучная физика: загадки пространства, времени и сознания.
Ликбез по экономике: без иллюзий о работе общества и государства. Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй.
